Я улыбаюсь — но это не я,
Смеюсь, как шарик, надутый из сна.
Внутри пустота, как старый чердак,
Где эхо бродит без света и пар.

Маска давит, сжимая лицо,
Я под ней — лишь мёртвое лицо.
Каждый взгляд — будто кинжал сквозь меня,
Волну за волной проглатываю я.

Люди бегут, ищут свет и тепло,
А я крашу стены своих одиночно.
Шут, в котором нет ни смеха, ни игры,
Только трещины и застывшие мечты.

В зеркале — чужое отраженье,
Смеётся, да шепчет: «Ты ещё в движенье?»
Я киваю, глотаю себя,
Чтобы никто не узнал, что рвётся душа.

Ночь пахнет ржавчиной и страхом,
Я спать ложусь под тяжестью сна.
Завтра надену маску я снова, как всегда,
И буду играть того, кем быть не должна.